Длительность 127 минут

Барри Левинсон, вдумчивый и талантливый режиссёр сделал фильм – размышление о временах своей юности, о 50-х годах. Ещё шла холодная война и сенатор Маккарти пугал американцев химерой коммунизма. Можно было встретить табличку «Евреям, собакам и цветным вход воспрещён», но уже достигала первых успехов борьба против расовой сегрегации, и равенство проникало в школы северных штатов. Ещё жили замкнуто разделённые по национально-религиозным признакам общины, но единый поток жизни побуждал ломать барьеры и стереотипы. И, если старшее поколение предпочитало придерживаться привычных ценностей, то молодёжь, вступавшая в жизнь именно в 50-е, чувствовала себя не столько англосаксами, ирландцами, евреями или даже неграми, сколько американцами. Таков ощутимый фон одного года бытия семества Кацман-Керцман, которая, подобно Левинсону жила в еврейском квартале Балтимора. Семья зажиточная и  добилась всего только благодаря энергии и предприимчивости отца (Джо Мантенья). Он работал с 14-ти и потому преспел. Имел дом и поставил задачу дать сыновьям высшее образование. 

К моменту экранного действия владел шоу-театром «Бурлеск», куда завозил актрис из-за рубежа. Но основные доходы поступали не от постановок, а от нелегальной лотереи. Именно здесь он и прогорел, связавшись с неким темнокожим бизнесменом, оказавшимся на поверку наркоторговцем. Вина дельца была не столь велика и власти это знали. Однако, как заметил один из персонажей:  «Им нужен показательный суд. Обожают упражняться на евреях и чёрных. Их идеал – казнь Розенбергов». В результате афроамериканец получил от 8 до 10 месяцев заключения, а Кацман от 8 до 10 лет. Из тюрьмы он уже не вышел и в памяти осталась его печальная реплика: «В моём бизнесе с годами понимаешь одну вещь: хороший артист знает когда ему уходить со сцены».

Однако, чем бы не занимался глава семьи, он был крепко связан с соплеменниками и в бизнесе и образом жизни. Не случайно в финале Кацман-старший наставлял детей: «Надеюсь, вы оба получите дипломы и будете людьми, сознающими свою ответственность перед общиной». Дома у него крепкая еврейская семья. У входа висела мезуза, проводились шабаты, посещалась синагога, о чём особенно заботилась хранительница традиции – бабушка. Однако сыновья Сильван (Эдриен Броуди) и Бен (Бен Фостер) получали знания в государственной системе образования и в полной мере испытывали влияние ассимиляции при которой в их жизнь вторгалась во многом утратившая свой христианский характер многонациональная американская культура. Младшенький узнавал историю своего народа не столько из книг, сколько из голливудских блокбастеров. И его уже не устраивали объяснения старушки, которая на вопрос внука правдива ли история богатыря Самсона, отвечала: «Раз записано в Библии, значит так надо». А Сильван (к ужасу старших) даже нарядился на Хэллоуин Гитлером (!!!), явно недопонимая весь ужас, который немецкий фашизм принёс его европейским соплеменникам.

Одна из интереснейших проблем поднятых в ленте – отношения евреев и неевреев. С детства Бен был уверен, что все люди в мире – евреи, поэтому такие понятия, как юдофобия, антисемитизм, сегрегация долгое время отсутствовали к его лексиконе. С возрастом он узнал об этих отрицательных явлениях в жизни американского общества. Мать однажды рассказала сыновьям, как отца в молодости побили за то, что он еврей. После этого он полгода ходил учиться боксу, а потом отправился на место своего позора, залез на автомобиль и закричал: «Среди вас еврей, кому не нравится – выходи». В тот день он побил семерых. Рассказ произвёл большое впечатление и на Бена и на Сильвана. У юношей свои проблемы с антисемитизмом, с которым они также сталкиваются стоит им только выйти за пределы своего квартала. Как выразился один из друзей: ««Когда еврей висит у них (христиан) над кроватью – это нормально, но не дай Б-г он переступит порог их дома». Особенно остро проявилась эта проблема в личной жизни братьев. Сильван влюбился в нееврейку, красавицу Деби – дочь богатых родителей, ведущих свою родословную чуть ли не от первых европейских переселенцев 17-го века. У неё было все, отсутствовала только осознанная цель и от того развивалось чувство пустоты и неприкаянности. Однако младший «учудил» ещё больше. Первой избранницей его сердца стала обаятельная афроамериканка Сильвия. Он «положил на неё глаз», когда увидел с какой верой девушка читает 22-й библейский псалом. Когда его мама, узнала о таком знакомстве, то заявила: «Только через мой труп». Но молодые продолжали встречаться, и Бен не только понял, как умна его подруга, но и нашёл в себе силы вести себя достойно по отношению к ней, когда ему угрожала реальная опасность и его пытались заставить под дулом пистолета унизить его любовь. В финале они подошли друг к другу после церемонии окончания школы и Бен спросил: «А что будет, если я тебя сейчас поцелую?» «Наши родители умрут» – ответила Сильвия и они поцеловались. Родители не умерли, но пережили тяжкое душевное потрясение – одно из первых в последующей череде сокрушения привычных стереотипов.

Такую вот картину стирания различных барьеров в 50-е нарисовал Левинсон и, вглядываясь в уже отдалённые времена, сделал это тепло и задушевно, с желанием запечатлеть ускользающие от него дорогие мгновения. Его неспешный кинороман отмечен вдумчивой режиссурой и отличными актёрскими работами. Как сказал через много лет  его герой Бен Кацман: «Многие образы уже стёрлись и как я ни стараюсь вернуть их – ничего не получается. У меня есть родственник, который как-то сказал: «Если бы я знал, что в жизни ничего не повторяется, я бы постарался запомнить всё получше».  Почти то же сказал еврейский персонаж более раннего фильма режиссёра «Авалон»: «Если бы я знал, что всё исчезнет, я бы старался лучше запомнить». Спасибо памяти мастера. Для зрителей интересующихся отражением еврейской темы в творениях 10-й музы и просто для любителей хорошего кино.