Длительность 132 минуты

 Рабочее название «Киномеханик Сталина». История маленького человека Ивана Саньшина (Том Халс), волею судеб оказавшегося вблизи диктатора и его приближённых. Критика расценила ленту, как пособие по истории СССР снятое по голливудским стандартам и для зарубежного зрителя. Режиссёр, со своей стороны считает её размышлением о рядовом советском гражданине подсознательно мечтающем о сильной руке и покоряющейся ей. На мой взгляд, попытка заключить сложнейшую проблематику 1930-х – 1950-х в прямолинейную систему метафор, принятую в заокеанском кинематографе не могла увенчаться успехом. Поэтому не “работает” в полную силу дом-символ СССР с густо заселёнными “коммуналками”, где обитают персонажи фильма. Кстати, он расположен в Скотопрогонном переулке, и мимо него назойливо гоняют на бойню животных.  Однако гуманистическая направленность ленты несомненна. Оставим в стороне споры сторонников и противников «Ближнего круга», во-многом уже потерявших актуальность и обратимся к роли еврейской темы в концепции фильма.

Она существенна и возникает уже в первые минуты в реплике двух персонажей перенаселённой коммуналки, являющейся моделью «социалистического» общества с его подозрительностью и доносами. «В этой вонючей дыре никому нельзя доверять, особенно жидам». Но нас, в первую очередь интересует драма семьи Арона Губельмана, работника Наркомата внешней торговли, примерного семьянина, два года проведшего за границей (на фото изображена вся семья).Он ещё не знает чем обернётся для него и родных эта командировка и на свадьбе Ивана Саньшина и Насти (Лолита Давидович) поднимает главный тост, за товарища Сталина. Но уже на 13 минуте действия его арестовывают. Подчёркнутая грубость НКВДшников, откровенно ищущих материал для будущего обвинения этого чиновника в предательстве. Представляя какие истязания могут ожидать его в тюрьме, он попытался разбить себе голову об стену, но не сумел сделать этого и неудачной попыткой самоубийства только усугубил свою дальнейшую судьбу. Вскоре увели навсегда его супругу Соню, а затем пришли за их маленькой дочкой Катей. Попытка Насти оставить девочку у себя успехом не увенчались, потому как Иван испугался иметь дело с дочерью врагов народа. («Губельманы есть Губельманы. Недаром они за границей-то были. Я им никогда не доверял»). Верность режиму победила в этот момент сострадание. Так главный персонаж совершил отступничество, которое сохранило ему жизнь и обеспечило благосостояние, но, по замыслу авторов, стало первым шагом в его личной трагедии. В отличие от него Настя, сохранившая чувство порядочности, пыталась найти девочку в детприёмнике НКВД, где детей оболванивают и начинают превращать в винтиков будущей госмашины. Попытка закончилась ничем – система своих жертв не отдавала и тем оставила рану в душе женщины . А для Кати, в детдомовской жизни которой радости выделялись ничтожными дозами, воспоминание об этом сострадании осталось самым светлой страницей детства.Катя (Бесс Мейер) появилась на квартире Саньшина много лет спустя, в начале 1950-х взрослой худенькой комсомолкой с надрывным кашлем (туберкулёз?). К тому времени тот уже овдовел (жена стала жертвой палача и сексуального маньяка Берии) Родители девушки исчезли – их судьба понятна, близких больше нет. Её вырастили в убеждении, что дети “врагов народа” всем обязаны вождю и учителю. Она боготворит Сталина «жизнь за него готова отдать». Иван приютил её на одну ночь в память о любившей девочку погибшей жене. Прошлое в этом месте напоминало о себе то кровавым пятном на стене, то многолетним страхом продолжающим диктовать линию поведения главного персонажа. Саньшин снова, хоть и мягко, выставил Катю и просил никому не говорить что она ночевала у него, «понимаешь, работа такая». Да гостья и не протестовала – уже усвоила правила игры. В доброжелательных пожеланиях о будущем киномеханик произнёс фразу: «закончишь университет и станешь доктором», на что девушка ответила: «Что вы говорите, дядя Ваня? Я ж еврейка. К тому же мои родители враги народа». На возражение Ивана: «Ну и что? И в правительстве есть евреи», последовала заключительная реплика Кати: «Какой вы наивный». И в комнате повисла многозначительная тишина…Но авторы фильма припасли этим персонажам последнюю встречу, почти сразу же после смерти Сталина, окончательно расставившую все точки над i. В те дни массы народа ломились к усопшему божеству и давили друг друга, принося гигантские человеческие жертвы венценосному покойнику. Саньшин, мобилизованный, как и прочие офицеры, для сохранения порядка на центральных улицах, увидел в толпе Катю, которая вот-вот должна была погибнуть. Бросившись к ней, буквально по головам людей, он спас девушку, рвавшуюся подобно другим в Колонный зал. В полном отчаянии это дитя эпохи повторяло: «Я хочу умереть. Кому я здесь нужна». В ответных словах Ивана итог сюжета: «Ты мне нужна. Настя завещала мне любить тебя. Ты моё дитя, моё спасение». Таким образом любовь и сострадание всё-таки оказываются важнее верности бесчеловечной системе. Впрочем, последний титр: «А Катя… сколько же ещё таких Кать…» подразумевает не столько хэппи-энд, сколько типичность её судьбы и ставит печальное многоточие.

В своих мемуарах “Возвышающий обман” Кончаловский подчеркнул не случайность появления в фильме еврейской темы: “Весь ужас сталинизма в “Ближнем круге” идёт через Катю. У других героев жизнь относительно благополучная – естественно, за исключением того, что их ни на минуту оставляет страх. Но они уже привыкли жить в сфере высокого напряжения. Линия Кати – вроде бы второплановая, параллельная основному сюжету, но без неё и сам сюжет быдл бы неполон, и внутренняя драм героя не обозначилась бы с такой остротой” Фильм представляет собой материал для понимания использования еврейской темы в мировом кино.