Фильм первый — 63 минуты
Совершенно правильный с идеологической точки зрения четырёхсерийный фильм, тем не менее, запрещённый   после премьеры на ЦТ. Официальных причин такого решения нигде не указано, но для их понимания достаточно посмотреть первую часть цикла — «Поимённое голосование», созданную по сценарию Михаила Шатрова (1932 — 2010). Её действие развёртывается на протяжении всего лишь двух заседаний IV Чрезвычайного съезда Советов (16 марта 1918 года) и перерыва между ними. В повестке дня тогда стоял только один важнейший вопрос: утверждение крайне невыгодного для Российской республики мирного договора с Германией. Сторонники Ленина требовали ратификации договора с целью получения мирной передышки необходимой для укрепления своей власти и создания новой боеспособной армии. Многочисленные противники (в том числе многие коллеги по партии) категорически высказывались против. Драматург впервые за советскую эпоху решился добавить толику объективности в проповедуемую десятилетиями картину того дня. Для этого он вывел среди действующих лиц не только коммунистов, но и их идейных врагов, образы которых долгие годы неизменно очернялись. 

Возможно ему отпустили бы такой грех, если бы по мере развития сюжета, концентрация персонажей с определённой «пятой графой» не перешла все допустимые при социализме пределы. Судите сами. После необходимого закадрового голоса, вводящего нас в атмосферу Съезда, зритель увидел на трибуне Олега Ефремова в обличье Юлия Мартова — Цедербаума (1873 — 1923). На протяжении почти пяти минут лидер правых меньшевиков обвинял правительство Ленина в измене, в протаскивании предательского мира, требовал переизбрания Совнаркома и фактического свержения власти. Его сменил Анатолий Папанов, изображающий Давида Борисовича Рязанова — Симху Гольдендаха (1870 — 1838). Меньшевик-интернационалист ещё 3,5 минуты говорил о выдержке и справедливом отношении к оппонентам, но, по сути лишь затягивал прения и по-своему подрывал позицию большевиков. Следом за ним появился Владимир Кенигсон, в виде анархиста-коммуниста Александра Ге-Гольдберга (1979 — 1919). От имени русского народа (!?) и социалистической революции он призвал отвергнуть мир. После перерыва эту когорту пополнил актёр Сергей Некрасов, как лидер левых эсеров Борис Камков-Кац (1885 — 1938). Этот содокладчик Ленина, как и вся его партия являлись убеждёнными противниками переговоров с Германией, несмотря на их тогдашний союз с большевиками. Некое национальное равновесие представителей различных политических сил, хотя бы частично могли бы, восстановить фигуры коммунистов — сопредседателей заседаний, но те также оказались евреями. Это — В. Володарский (он же Моисей Гольдштейн) и, возможно, самый известный из наших соплеменников-большевиков Яков Свердлов в исполнении Игоря Кваши. Именно последний прочёл вождю в антракте заседаний письмо от крестьян, подводящее к нужному для авторов ленты идеологическому выводу — самый большой капитал коммунистов — доверие народа. В довершение ко всему в перерыве заседания Ленин обсуждал с представительницей из Киева — партийная кличка Наташа (Ирина Мирошниченко) — проблему как преподнести украинским коммунистам известие об уступке немцам по условиям Брестского мира их родины. И здесь под чисто русским псевдонимом скрывалась ещё одна еврейка — Серафима Гопнер (1880 — 1966).
Из более или менее славянских персонажей на экране фигурируют лишь сам вождь (Михаил Ульянов), Николай Бухарин, Мария Спиридонова да Фёдор Сергеев — товарищ Артём. Последнему досталась пара ключевых реплик с призывом завершить прения и перейти к поимённому голосованию. Наличие инородцев маскировалось для рядового зрителя обилием нейтральных псевдонимов, но уж в них-то товарищи идеологи из ЦК КПСС прекрасно разбирались. Поэтому в попытке нарисовать драматургом объективную картину политической борьбы они явно увидели изображение того, как евреи в самый переломный момент и во всех видах решали судьбы советской России. Такую неправильную концепцию ещё одного аида, драматурга Шатрова-Маршака поощрять никак не следовало. К этому нужно добавить крайне неудачное время премьеры сериала — только что состоялись триумф Израиля в Шестидневной войне и развязывание в СССР кампании против сионизма, как пособника мировой реакции. После сказанного становится ясно почему ленту стремительно упрятали на два десятилетия. Когда она появилась в 1987-м, уже в эпоху перестройки, её похвалили за реализм и актёрские работы, но затем окончательно забыли. Своеобразное отражение еврейской темы в советском кино.