Перед вами один из наиболее простых по форме, но очень сложный по содержанию фильм одного из виднейших режиссёров мирового кино, посвящённый вечной теме – взаимоотношений матери и дочери. Замысел был воплощён в жизнь в форме трехчастной психологической драмы, произошедшей осенью в течение дня – вечера и следующего утра – отсюда название.  Как уже отмечено в аннотации к фильму, лента полна глубокого, можно сказать исступленного анализа человеческих отношений. Она допускает много вариантов понимания. Предлагаю ещё один, а читатели могут добавить свои и высказать при этом любое достаточно обоснованное суждение.

Появление замысла фильма служит прекрасной иллюстрацией к причудливому соотношению творчества и реальности  Как вспоминал Бергман: «Набросок “Осенней сонаты” написан 26 марта 1976 года. (…) Предыстория его связана с делом о налогах, свалившимся мне на голову в начале января. (…) Через три месяца обвинение было снято. Из преступления дело превратилось в банальный налоговый вопрос. Моя первая реакция была эйфорической. (…) Ночью, после оправдания, когда  я не мог заснуть, несмотря на снотворное, мне становится ясно, что я хочу сделать фильм о матери-дочери, дочери-матери, и на эти две роли я должен взять Ингрид Бергман и Лив Ульман – их, и только их». Прошло немногим более года, и замысел стал обретать реальные черты. Ещё в следующем году лента вышла на мировой экран и была со вниманием встречена критиками и любителями кино во всём мире.

Итак, Шарлотта Андергаст и Ева, мать и дочь (крупнейшие актрисы Ингрид Бергман и Лив Ульман), точнее мать и две дочери – вторая разбитая параличом Хелена. Шарлотта – концертирующая пианистка, талантливый человек, самореализующийся в исполнительстве. Она считает себя хозяйкой собственной жизни, в которой музыка на первом месте, всё остальное (включая семью) не просто отодвинуто, а загнано куда-то далеко, а отдалённый угол души. Ева – жена пастора, не слишком любящая, но любимая, примерная мать, увы, похоронившая сына и взявшая в дом больную сестру, невнятные звуки которой может расшифровать только она. Её жизнь также течёт в непрерывном круге обязанностей и это породило чувство безысходности.

С первых минут ясно, что у Евы сложные отношения с матерью. С одной стороны она не слишком в восторге от предстоящего визита, но, всё-же ждёт её и даже разучивает к приезду прелюдию Шопена. Встреча начинается вполне в духе вежливости. Шарлотта слушает музыку в исполнении Евы, поправляет её и даже (через не хочу) посещает комнату Хелены, которую она, мать некогда поместила в клинику для душевнобольных..

Но спокойствие обманчиво. Нужно видеть каким странным взглядом взирает дочь на играющую мать. В её глазах можно найти всё, но только не любовь и для этого не нужно слов. Словно прелюдия, повторённая в двух столь разных исполнениях, стала спусковым крючком для дальнейших событий. Что говорит о музыке Шарлотта: «В Шопене много чувств, и совершенно нет сентиментальности. (…) Шопен говорит о своей боли мудро и сдержанно, собранно. Боль не показная. Она ненадолго стихает и возобновляется – снова страдание, сдержанность и благородство. Шопен был импульсивным, истерзанным и очень мужественным. Вторую прелюдию нужно играть импровизационно, без всякой красивости и пафоса. Дисгармоничные звучания надо осмысливать, но не смягчать». Похоже на то, что Ева воспринимает характеристику матери, как очередную попытку наставить её и это стало последней каплей в её многолетнем молчании.

Когда мать и дочь встречаются ночью, Ева обрушивает на Шарлотту всю силу накопившейся в ней боли, которую она уже не может таить в себе. Обиды вполне заслуженные. Шарлотта, занятая выступлениями и личной жизнью совершенно отстранилась от семьи, не уделяя внимания дочерям. Она лишила их своей любви тогда, когда девочки наиболее в ней нуждались. Выясняется, что дочь отчаянно ненавидит Шарлотту. Более того, Ева обвиняет мать в том, что та сломала ей жизнь, разлучив Еву с возлюбленным и вынудив 18-летнюю дочь сделать аборт. Как говорит Ева матери: По мнению Евы мать сломала жизнь и Хелене. Та в девичестве, со всем пылом первой страсти, полюбила Леонардо – бойфренда, а затем – мужа самой Шарлотты. Однако, после того, как мужчина исчез из жизни девушки, как результат безответного чувства, стремительно развилась болезнь, доведя Хелену до полной беспомощности. Высказывая это Ева бросает в лицо матери: «Ты не способна на сочувствие, потому что ты не видишь того, что не хочешь видеть, потому что Хелена и я противны тебе, потому что ты замкнулась на своих чувствах и переживаниях, дорогая мама, потому что я любила тебя, потому что ты считала, что я незадачлива и неспособна. Ты сумела разрушить мою жизнь, потому что сама была несчастна, ты затаптывала нежность и доброту, душила все живое, что встречалось на твоем пути…» Как заметил один англоязычный критик: «Ева выражает столько чистой холодной ненависти, что заставила бы съежиться даже дьявола. После короткого времени начинаешь жалеть Шарлотту, несмотря на ее вину, как матери, ибо дочь так неумолимо ненавидит её».  Эмоциональный конфликт доходит до запредельной точки. Шарлотта буквально раздавлена грузом обвинений. Пастор не вмешивается в скандал. Но, совершенно неожиданно больная Хелена выкарабкивается из кровати и ползёт по лестнице на помощь МАТЕРИ с криком: «Мама, приди ко мне!». Именно она, а не Ева ЖАЛЕЕТ Шарлотту. Момент, который, на мой взгляд, является ключевым в концепции режиссёра. Сама ночная сцена выяснения отношений является одной из наиболее насыщенных и мучительных в мировом кино (глубокое восхищение актрисам, способным сыграть такое).  Утром, когда Шарлотта уезжает, Ева пишет ей вдогонку письмо с просьбой о прощении. А вот её заключительные слова: «Меня все равно не оставляет надежда, что моя исповедь не напрасна. Ведь существует же милосердие, доброта и несравнимое счастье заботиться друг о друге, помогать друг другу. Я верю в это, иначе и быть не может».Как пишет критик Анастасия Белова: «Кто виноват? Мать, эгоистичная и замкнутая, или дочь (Ева) – замкнутая и лишённая материнской любви? В любви не отданной можно задохнуться, от нехватки любви – умереть. Ценность «Осенней сонаты» в её изначальной двусмысленности, изначальной отстранённой позиции режиссёра. Задохнуться в любви или задохнуться без любви – личное дело каждого». И всё же, хотя конфликты остаются, но Бергман видит путь (или один из возможных путей) их разрешения в понимании и прощении.

«Осенняя соната» единственное сотрудничество Ингмара Бергмана и прославленной шведской актрисы Ингрид Бергман. (Несмотря на одинаковые фамилии, они не являлись родственниками). Позднее маэстро признался, что, когда начались съемки «Осенней сонаты», актриса, по его мнению, играла из рук вон плохо, но после того как они обсудили ключевые моменты сценария, Ингрид сыграла блестяще. Как писал режиссёр: «Мы не понимали друг друга лишь в первые дни — во время репетиций, которые длились около двух недель. Потом у нас не было никаких осложнений: у нас установился общий ток крови в процессе совместной работы, чувства бурлили и затихали, все проблемы решались. Кроме того, я думаю, что она за это время узнала то, о чем раньше не подозревала. На студии работало много женщин, и это был первый фильм, когда она смогла ощутить сестринскую заботу со стороны других женщин, особенно со стороны Лив, что также не могло не повлиять на ее эмоциональное состояние». Интересно, что роль Шарлотты в фильме «Осенняя соната» считается одной из лучших в карьере легендарной шведской актрисы.

Камерный характер психологической драмы при ограниченном круге исполнителей побудил режиссёра обратить особое внимание на показ внутреннего состояния персонажей. Отсюда внимание в каждой детали и обилие крупных планов, многие из которых сделаны очень выразительно и несут большую смысловую нагрузку. Здесь режиссёр имел мощного союзника в лице своего постоянного оператора Свена Нюквиста (1922 – 2006), мастерская работа которого заслуживает отдельной благодарности.

Картина стала крупным достижением режиссёра и завоевала награду «Золотой глобус» в номинации «Лучший иностранный фильм» (1979). Кроме этого фильм получил три награды как «Лучший фильм на иностранном языке» на кинофестивалях в США, Италии и Дании. Исполнительницы главных ролей также были отмечены наградами на различных кинофестивалях. Для Ингрид Бергман (1915 – 1983) роль в «Осенней сонате» стала последней работой в кино – после этого она снималась только на телевидении.

Отзывы (из разных сайтов)

Что я безумно люблю в Бергмане? То, как пытливо держит он под прицелом камеры (своего внимания) безумные страсти истерзанных душ, мыслей, страхов. Каждый раз, даже пересматривая, удивляюсь острейшему скальпелю крупных планов, которым Бергман вскрывает эти души, характеры. Потрясающая Ингрид Бергман и божественная, сатанински талантливая Лив Ульман. 

Фильм очень жесток, он как ножом режет по самому живому и больному. Отношения матери и дочери – больной узел, завязавшийся так, что распутать его не видно возможности. Может ли дочь ненавидеть мать настолько, что считает что та сломала всю ее жизнь и должна понести наказание? Может ли мать измениться и принять свои ошибки? На эти вопросы однозначно ответить невозможно… Так ли безобидны ошибки воспитания, или это то, чего не допускать ни при каких обстоятельствах?

Потрясающий фильм. Тонкий, талантливо сыгранный… После таких фильмов не хочешь смотреть современное кино вообще. Современный мир находится в постоянной нехватке душевной теплоты, в лености поиска ответа на вопросы “как мне помочь?”, “как мне простить?”, “как в этом безумном-безумном мире не забыть о своих близких?” и т.д. Ингрид – королева. Но ее партнеры по фильму ей не уступают – характеры раскрыты полностью.

Фильм гениален, он не осуждает мать и не жалеет дочь, он показывает органическое единство их проблем, растущих из одного корня. Общество, утратившее ориентиры, забывшее Бога и поклоняющееся женщине и всему земному, столкнётся с саморазрушением, отторжением людей друг от друга, ненавистью. Порча осквернит базовые константы. Женщины разучатся любить детей, дети возненавидят родителей. Глаз Бергмана невероятно точен в видении болячек. Смотреть-и-видеть патологию, называть её своими именами, способен тот, кто может её решить. Бергман видит патологию, Бергман смотрит на неё в упор и показывает её, как она есть. Бергман не может иначе. И поэтому не любить Бергмана — невозможно. И сам он полон богоданной любви к этому миру.

Так достоверно показывать эмоции и чувства персонажей, заставить зрителя сопереживать доступно не всем режиссерам. Напряжение, создаваемое практически из воздуха и запечатленное на пленку, — это сильно. Без взрывов, только два человека и разговор длиною в жизнь. Во многом бессловесный, но от этого не менее волнующий.

Бездонная глубина и подлинный смысл этого кино требуют неоднократного просмотра. Вы не найдете в «Осенней сонате» насыщенного динамизма действия. Фильм поглощает эмоциональными излияниями главных героев, целостной композицией и самой сутью.

Позднего Бергмана привлекала семейная тематика, взаимоотношения между близкими и родными. Решение проблемы в фильме он видит в сопереживании и необходимости искренних и доверительных отношений в семьи. Несмотря на то, что порой непросто найти нужное слово и высказать чувство своей любви или ненависти близкому человеку; высказывайтесь, ведь позже может статься, что родной человек перестанет быть вам близким…