Длительность 30 минут

Оригинальное название «Бобе майсес». Прелестный анимационный фильм. По уровню профессионализма даже не верится, что перед нами дипломная работа режиссёра. В основу сценария положены мотивы идишского фольклора, использованные ранее Шолом-Алейхемом (см повесть «Заколдованный портной»). Они излагаются одним рассказчиком. Лейтмотивом действия является история о пророке Элиягу, пришедшем однажды в местечко под видом нищего. Но этот рассказ не более чем предлог для повествования о жизни небольшого еврейского штеттла. Главные персонажи – местные жители: раввин, корчмарь, переплётчик, музыкант, их жёны и семьи. Раввин выступает мудрецом, однако передаваемая им в подарок коза, периодически превращающаяся в козла превращает действие в весёлую неразбериху. А история с пророком Элияху так и остаётся недоконченной. Не он ли встретился рассказчику поутру в виде нищего и  стал «автором» сумятицы в местечке? Изящный, динамичный рисунок. Хорошее музыкальное оформление, где сочетаются еврейские мелодии и бетховенский «Сурок». Великолепен А. Калягин, в голосе которого отразился точно, но без шаржирования известный всем еврейский акцент.

Одно из лучших изображений на экране жизни и атмосферы штеттла, к сожалению пока доступное только в оцифровке неважной по качеству VHS-копии. Появление фильма в интернете в 2012 году вызвало живую дискуссию и много положительных отзывов. Автор благодарит Михаила и Фаину Бурштиных за возможность познакомиться с «Бабушкиными сказками».Ниже приведены значительные фрагменты из интервью журналиста Антона Яковины с Еленой Касавиной, взятые из http://molodetv.livejournal.com/ и датированные 3 апреля 2012 года. Здесь содержится интересный материал об источниках сценария и о судьбе ленты.

— Бабушкины сказки… Речь идет о вашей бабушке или это нечто нарицательное?
— И то и другое. Бобе майсес на идише — это байки, болтовня, поток сознания этакого сельского дурачка, который несет все подряд, перескакивая с темы на тему, а до главного никак добраться не может. Стиль повествования, который мы и попытались воссоздать. А сам материал взят из историй, которые рассказывала мне моя родная бабушка, Белла Бенционовна Кальницкая, урожденная Винокур. Это так называемые Хелмские истории, фольклор евреев, которые обитали в местечках Подолии, Дашеве, Кальнике, Гайсине… Это чудная порода евреев, красивые, очень веселые. Они, как правило, не пессимисты. Бабушка прожила там всю жизнь, помнила множество историй и очень любила нам рассказывать. А я любила их слушать, они ведь все очень смешные, особенно про Гершеле Острополера.
— Кого-кого?
— Гершеле Острополера. Гершеле из Острополя, городишко такой. Он бродячий философ, мудрец, хитрец и весельчак, эдакий еврейский Ходжа Насреддин. Вот, например, знаменитая байка: приходит Гершеле в корчму и обещает хозяйке заплатить столько грошей, сколько будет пятнышек масла в миске супа. Жадная хозяйка бухает столько масла, что оно расплывается одним пятном на всю миску. Гершеле ест суп, платит хозяйке одну копейку и, довольный, уходит. В основе «Бобе майсес» тоже лежит одна из историй, которую я помню из рассказов моей бабушки.— Чудесная история. И смотрится замечательно. Очень колоритные рисунки, столько движения… Это ведь называется тотальная анимация — когда в кадре движутся не только герои, но и камера и фон?
— Да, это тотальная анимация. Очень сложная работа. Там по 80 секунд сплошной рисованной анимации — громадные куски по понятиям этого искусства. Мне хотелось, чтобы изображение было таким же, как и речь рассказчика — поток сознания, без склеек. А рисунки действительно замечательные. Это заслуга Эдуарда Кирича. Гениальный художник Эдик раскопал гору старых книг, лубков, иллюстраций, фотографий. Все это легло в ткань фильма. Оператором был Сергей Максимович, а художником-сопостановщиком — Наталья Кращина. Такая у меня была команда. Мы вместе придумывали сценарий, писали закадровый текст… Потом его блестяще литературно обработал Яков Лотовский. А когда Александр Калягин озвучивал, я просто онемела от восторга. Калягин начитывает один дубль, второй, третий. Потом говорит: «Мадам режиссер! Вы бы хоть знак подали, все ли в порядке?» А я сижу в студии за стеклом и молчу как рыба… Вообще, я бесконечно благодарна всем, кто работал тогда со мной. Это было очень счастливое время. Мы все были очень воодушевлены. И было предчувствие, что все получится хорошо. Так удачно все складывалось. Музыку к фильму сочинил Вадим Храпачев, а записывал Киевский симфонический оркестр. Как раз во время записи в Киеве случайно, буквально на несколько дней, оказался бывший дирижер этого оркестра, а на тот момент уже дирижер оркестра Би-Би-Си, знаменитый Федор Глущенко. Он и дирижировал во время нашей записи…— Это был ваш режиссерский дебют?
— Первый большой фильм. Полчаса для анимации — это очень много. Мне его засчитали за дипломную работу на Высших Режиссерских Курсах в Москве.

— Как публика приняла «Бобе майсес»?
— Очень хорошо. Фильм один раз прокрутили по телеканалу «ТЕТ». Был большой шум среди местной еврейской общественности. Потом какое-то количество публикаций в прессе. Потом подряд — несколько призов на международных анимационных фестивалях…
— А потом?

— А потом… Вы знаете, структура продюсирования в украинском кино и сейчас еще только формируется. А тогда вообще все было в зачаточном состоянии. Старая советская система финансирования анимационных проектов перестала существовать. «Киевнаучфильм» доживал последние дни. Даже по тем временам тема показалась им довольно скользкой, и они предложили мне самой найти финансирование проекта. «Бобе майсес» состоялись благодаря одному замечательному человеку. Его зовут Арнольд Гершман, он бизнесмен, сейчас живет в Америке. Он дал денег, мы смогли начать работать. Но этой суммы не хватало. Мы по ходу искали дополнительные источники финансирования. В конце концов, права на фильм выкупила юридическая фирма «Сакраменто LTD». Пленка и по сей день лежит где-то у них.— А у вас?
— А у меня — копия на SVHS, и право некоммерческого показа. Я его свято придерживаюсь. Они были честны со мной, я честна с ними.
— А вы не пробовали самой стать продюсером своего детища? Организовать показы по телеканалам, здесь и за рубежом, дальнейшее участие в анимационных фестивалях. Наконец, тиражирование и продажу?
— К сожалению, я режиссер, а не продюсер. Не умею. Ко мне постоянно обращаются с просьбой «показать», «дать переписать». Но почему-то никогда не зовут куда-то поехать, чтобы представить мой фильм… Вероятно, просто не нашелся заинтересованный человек, который смог бы все грамотно организовать.
— Вы снимали что-нибудь после «Бабушкиных сказок»?
— Это самый больной вопрос. Мы накопили огромное количество материала в ходе работы над «Бобе майсес» и, что называется, погрузились в тему. И тогда же задумали продолжение. Целый сериал из 24 миниатюр. В нем должно было быть вступление, эпилог — и 22 эпизода, по одному на каждую букву еврейского алфавита. Еврейские притчи, легенды, истории… Мне хотелось, чтобы они были разными, чтобы их делали разные люди. Привлечь к работе всю студию, своих друзей, коллег, учителей. Нам открыли финансирование, мы запустились. А потом получили письмо с сообщением, что приоритеты фонда изменились, и что нам желают удачи, но денег больше не дадут. На этот момент у меня в работе было два эпизода: пролог и «Алеф». Оба они остались незавершенными, все рабочие материалы погибли…— ???
— Фазы на целлулоиде не пережили зиму в неотапливаемом помещении. «Научпоп» тогда окончательно закрылся. А потом в это помещение пришли другие люди и просто все выбросили.
— С тех пор вы что-нибудь снимали?
— Ничего, о чем стоило бы говорить. Я очень долго пыталась как-то пробить продолжение работы над сериалом, но безуспешно. Потом устала. Вы знаете, очень трудно быть беременной десять лет подряд.
— Чем вы занимаетесь сегодня?
— Преподаю анимацию в Киевском институте имени Карпенко-Карого.
— Собираетесь что-нибудь снимать в будущем? Есть идеи?
— Да.