Длительность 120 минут
Экранизация широко известной пьесы Григория Горина (1940 — 2000) «Поминальная молитва», навеянной мотивами творчества еврейского классика Шолом-Алейхема (1859 — 1916). Затеяна Владимиром Лертом в 2012 году с прекрасным замыслом запечатлеть в роли Тевье-молочника Богдана Ступку. Однако великий актёр ушел из жизни и на его место пригласили российского исполнителя Евгения Князева. Работу осложнил приход к власти экстремистов после Майдана-2014. Однако проект всё-же был доведён до конца и его премьера состоялась в октябре 2017 года. Дублированный на «ридну мову», он мог бы стать достижением находящегося в глубоком упадке кинематографа «незалежной». Но недремлющее око национал-патриотов обвинило снимавшихся в фильме артистов Князева и Кайкова в поддержке «оккупации» Крыма, «агрессии» в Донбассе и потребовало запретить прокат ленты. После споров и раздоров её всё же разрешили выпустить на экран, но перепуганные владельцы кинотеатров отказались приобретать фильм, опасаясь актов вандализма со стороны радикалов всех мастей. (В результате проект не окупил даже 5% вложенных в него 2.000.000 долларов). Видимо по этой же причине экранизация отсутствует на торрентах. В интернете можно найти лишь трейлер и отклики о фильме. 

Автор этой аннотации не имеет возможности высказать своё суждение о фильме и ему пришлось обратиться к СМИ. Самой содержательной из найденных рецензий представляется статья Иосифа Туровского, опубликованная в киевском «Еврейском обозревателе». Ниже в сокращении предлагается часть материала, касающаяся художественных особенностей экранизации.
«Скажем сразу – достоинства преобладают. Фильм получился хороший в силу прекрасной драматургии и добротной актёрской игры. (…) Евгению Князеву – да простятся ему политические грехи – удалось и достойно заменить великого Ступку и без преувеличения встать в один ряд с такими титанами, игравшими роль Тевье, как Михаил Ульянов, Евгений Леонов, Хаим Тополь, Зеро Мостель, Тео Бикель, Гершель Бернарди. Киевская актриса Софья Письман замечательно играет Голду – жену Тевье. Несомненное сходство с Фаиной Раневской (кстати, Софья Письман сейчас снимается в сериале «Фаина» в роли великой актрисы) только добавляет ей симпатии в глазах зрителей. А сцена, когда уже тяжело больная Голда, услышав, что Хава намерена следовать за Перчиком в Сибирь говорит, что уже сложила для неё тёплые вещи, прошибает до слёз. Это квинтэссенция того, что называется «а идише мама» и актриса передаёт её скупо, но очень точно.
Среди длинного ряда актёрских удач (…) следует выделить Виктора Андриенко в роли урядника. Популярный комик очень хорошо сумел выразить противоречивость своего персонажа, который разрывается между служебным долгом и личной симпатией к соседям-евреям. Заслуживает похвалы и отсутствие в фильме какой-либо квазиеврейской нарочитости, штампов и ужимок, которыми полно изображение евреев в многочисленных фильмах и сериалах последних лет. Всё в меру, всё уместно, никакой клюквы и пошлости.
Хорошо поработали также оператор и художник картины. Многие рецензенты указывают на подчёркнутую театральность фильма, как на некий недостаток. Дело вкуса. Камерность и компактность пейзажей и интерьеров создают именно те колорит и атмосферу, которые нужны для реализации идей и посылов этой конкретной картины, да ещё и в рамках отпущенных средств. История Тевье и его дочерей не предполагает использования компьютерных спецеффектов. Драмы и комедии Анатовки передаются прежде всего за счёт актёрского мастерства — а с этим в фильме всё в порядке.
Некоторые проблемы имеются с другим. Большинство актёров, изображающих еврейских персонажей, при всей своей хорошей игре задевают неорганичностью. Если Евгений Князев (настощая фамилия Ланн) в роли Тевье и Софья Письман в роли Голды великолепны и органичны, как и Юлия Гершаник в роли Цейтл, то об остальных актёрах этого сказать нельзя. За исключением, конечно Владимира Долинского (Лейзер-мясник), без которого сегодня редко обходятся фильмы еврейской тематики. Когда Тевье-Князев говорит о Перчике, которого играет герой фильма «Стиляги» Антон Шагин, что у того на лбу написано, что он из Анатовки – это звучит смешно. Это у самого Князева на носу написано членство в Общественном совете Российского еврейского конгресса. А у Шагина на носу написан город Кимры Тверской губернии. И как бы хорошо он ни играл, перескочить это обстоятельство невозможно. Равно как и тот же Андрей Кайков в роли Менахем-Мендла. Конечно, такого Менахем-Мендла, как Михоэлс в фильме «Еврейское счастье» (1925), сегодня взять негде, но есть же в природе актёры еврейского или кавказского происхождения. Какая-то часть публики не обратит на это внимание, а какая-то – извините. (…)
Можно попенять фильму на чрезмерное использование мелодии «Хава Нагила». Это навязло в зубах, как снег в голливудских фильмах о России. Чужеродна эротическая сцена на мельнице, где Перчик и Голд занимаются любовью. Сама по себе она, конечно, красива, но явно притянута за уши для оживляжа. И очень неприятное впечатление оставил персонаж в сцене погрома – странная женщина в комиссарской кожаной куртке и и красной косынке. Это за 10 лет до революции? Да ещё и подчёркнуто говорящая по-русски на фоне всех остальных украиноязычных персонажей. Это явная политическая коньюнктурщина с душком, совершенно ненужная для хорошего фильма и выпадающая из его эмоционального потока. Акцент на идиллическом сосуществовании в Анатовке евреев и украинцев прагматически понятен. Но без лишнего можно было бы обойтись«.